Глава 31. Рассвет
***
Старуха Итуши и девочка Дарсия дежурили в лесу у тракта, ведущего из столицы в Квазиленд и Лурталь. Рядом с их наблюдательным пунктом от тракта отделялась заросшая травой извилистая дорога, на которой метрах в двухстах отсюда стояли повозки Освободительной армии, надёжно скрытые густым лесом.
Дарсия присоединилась к Освободительной армии в Солнечном посёлке. Она была ещё младше Кентаны, поэтому поначалу её не хотели брать с собой. К тому же имелось серьёзное подозрение, что она сбежала из дома. Но Дарсия оказалась такой настойчивой, что Лусее пришлось записать её в книгу учёта и даже выдать для вида учебную зарингу.
– На-ка, поешь, – сказала Итуши, отламывая кусок вкусно пахнущего ржаного хлеба.
– Спасибо, бабуля, – поблагодарила Дарсия. – А я вижу кого-то!
– Кого?
– Людей каких-то. По дороге идут.
– Ты не ошиблась? Темно ещё, видно плохо.
– Точно люди!
– Ох, вот ведь беда… И чего им не спится? Беги, зови стражниц.
– Бабуля, ты спрячься получше! – сказала Дарсия. Она быстро нарвала папоротников и дала старухе Итуши, чтобы та прикрыла лицо.
– Да не беспокойся за меня, – отозвалась Итуши. – Кому я нужна?
– Мне нужна, – шепнула Дарсия и бросилась бежать по заросшей травой дороге. За вторым поворотом ей навстречу вышли две стражницы, охраняющие начало обоза. Девочка рассказала им о людях, идущих из столицы. Стражницы разбудили ещё нескольких воителей и побежали к тракту.
***
Четверо бандитов брели в темноте по дороге.
– Не привык я так носиться, – заныл один. – Сил больше нет. Давайте отдохнём в лесу.
– Хочешь жить – найдёшь силы, – прохрипел другой. – Отдохнём позже. Или, может, ты хочешь оказаться на заринге у Биканты?
– Кончай стращать, – встрял третий. – Не боюсь я твою Биканту.
– Я тоже её не боюсь, – рявкнул второй. – Я зарингу её длинную боюсь! Чем от неё отбиваться? Этим? – Он показал заострённый металлический прут длиной с руку. – Орут: собирайтесь бить повстанцев! А сами нас гвоздями вооружили!
– Твой гвоздь сама Алисия своей силой укрепила. Его теперь ничем не сломаешь.
– Что толку, что не сломаешь? Гвоздь – он и есть гвоздь. Говорят, повстанцы из Оружейного замка целую гору новенького оружия вывезли. Настоящего!
– Посмотрим ещё, чего стоит их оружие против силы Алисии.
– Посмотрим, посмотрим. Главное, чтоб издалека смотреть. Если Алисия победит, я обратно вернусь.
– Болван! Так тебя и примут обратно! Биканта уже наверняка донесла, что мы сбежали да ещё и золотишка казённого прихватили. Сунемся обратно – и нас сразу переколют, как тех двух идиотов, что шпиона в город пропустили.
С минуту повисела пауза.
– М-да… – мрачно проворчал второй бандит. – Болтали, болтали, обещали, обещали, а потом сами же нас колоть стали! Чем те двое Биканте не угодили? Они ж не виноваты, что шпион их дубиной огрел! Мало того, что эти проклятые агенты Райнарда нас по ночам колют, так ещё и наши же главари нас под настроение мочкуют. А где обещанные горы золота? Где власть и почёт? Я от Алисии пинков огрёб только за то, что завалился спать в отдельной комнате, а не в душной общей спальне с дрянными кроватями. Вот он, почёт! Этот поросёнок Блээр днями и ночами на площади языком треплет, король фигов! Пару дней назад я и не знал, что у нас какой-то наследный принц Блээр имеется, а тут – на тебе, вылез, не успело ещё батино тело раствориться. Что он там врёт? Я ни шиша не понимаю, сколько ни слушаю. Всё «прогрессивная клептократия», «либеральный двигатель» да прочая ахинея.
– Не понимаешь, потому что дурак. Он для начитанных людей изъясняется, для интеллигенции.
– Фиг ли он для читаных людей треплется, а не для нас? Кто Алисии главные пособники? Мы!
– Для нас другие трепались.
– То-то и оно, что только трепались. Обманули, гады! Вот среди нас один такой болтун есть. Чего-то теперь попритих, а то всё байки травил, как у каждого дворец будет, поля огромные, мастерские, куча работников, конь. Я о тебе говорю, Муар! Травил байки?
– Травил, и дальше что? Все травили.
– А ты больше всех! Чего ж теперь с нами тикаешь?
– То и тикаю, что время пришло. Наворовал себе золотишка – проживу остаток жизни в Луртале или Квазиленде. Ты тоже не с пустыми руками ушёл. Вишь, карманы оттопырились как? А в мешке что?
– Шмотки в мешке! А ты думал, золото? Наверняка ты больше всех утащил. Ты орал: кому больше всех всего надо, тому всё и должно принадлежать – это я хорошо запомнил! А среди нас кому больше всех всего надо? Тебе? Нет, так не пойдёт! Давай-ка по-честному: выложим прямо здесь всё, что есть, и поровну поделим!
– Ага, раскатал губу! Если тебе мало, катись обратно в столицу. Может, Биканту на войне ухрястают, и она на тебя пальцем показать не успеет.
– Не она, так другие покажут.
– Пускай кажут. После войны Алисии народец потребуется – тут ты и подвернёшься. Должность хорошую отхватишь.
– Кончай мне зубы заговаривать, гад! Золото гони!
– Катись ты! У тебя была куча времени золото искать, а ты соседей своих жёг да поклёпы на кого-то наводил.
– Не твоё дело, гад! Обещал – гони!
– Ща я тебе вгоню! – заорал Муар, замахиваясь кулаком.
– Бросайте оружие! – сказала неведомо откуда появившаяся девушка с миларой в руке. Бандиты замерли и тупо уставились на неё. Тем временем из леса вышли ещё семь человек, вооружённых зарингами и релуртами. Бандиты оказались окружёнными со всех сторон.
– Пропади всё пропадом… – процедил Муар, швырнув на землю свою релурту и колчан со стрелами. – Кто вы такие?
– Мы воители Освободительной армии Инириды, – сообщила девушка. – Лейтем, Каямбе, вяжите им руки, да покрепче.
Бандитов связали и повели к обозу.
– Подождите-ка! – сказал Лейтем. – Там ещё кто-то идёт.
На сей раз люди шли со стороны Квазиленда и Лурталя.
– Лейтем, оставайся с Итуши, – велела девушка. – Мы пришлём тебе подмогу.
***
Под утро Рамэла осторожно разбудила Имиаса.
– Пойдём, – сказала девушка, сияя улыбкой. – Этот восход мы должны встретить вместе!
Минут двадцать они пробирались через густой древний лес, который постепенно превратился в заросли боярышника.
– Кто идёт? – послышался тихий голос.
– Старшая коронная стражница Рамэла, – отозвалась девушка, явно довольная своим длинным званием. – Отправляйтесь в лагерь, ваше дежурство окончено.
Из кустов появились кухарка Хофу и мальчик Нард.
– Завтрак ещё рано готовить? – спросила Хофу.
– Рано. Без приказа Королевы костров разжигать нельзя, – сказала Рамэла. – Можете пока поспать.
Хофу и Нард ушли. Рамэла осталась наедине с Имиасом, как и было задумано. Дозорное место, надёжно укрытое дикорастущей смородиной, находилось на самом краю зарослей боярышника. Сквозь смородиновые листья виднелись предрассветные поля.
– Ореана совсем рядом, – сказал Имиас.
За полем синела столица, казавшаяся издалека единым массивом построек. С дозорного места открывался вид на её западный край.
– То-то и оно, – серьёзно проговорила Рамэла. – Это поле слишком маленькое. Тут нашей армии не развернуться. Зато с юга поля просто огромные. Они тянутся до самого Южного замка. На них наша конница сможет легко маневрировать.
– Ты такая деловая, – прошептал Имиас, целуя Рамэлу в щёчку. Девушка тихо рассмеялась, прикрыв блестящие губки ладонью.
– Тут очень уютно, – сказала она. – Я бы не отказалась иметь маленький домик прямо на этом месте и жить своим огородом.
– Почему бы и нет? – поддержал Имиас. – Папа и Гонаив вполне справятся с «Приютом путника» вдвоём. Если будет много работы, им поможет Кентана. А тебе понравилось бы выращивать овощи?
– Конечно, – отозвалась Рамэла, придвигаясь вплотную к Имиасу. – У Пограничного замка есть небольшой огород – я там выращивала помидоры, кабачки, лук и укроп. Картошку не сажала – мы её покупали в селе. А ещё у нас был яблоневый сад. Скажи: а помнишь, как я заходила в «Приют путника» во время отпусков?
– Помню.
– Когда я зашла в первый раз?
– Кажется, эры две назад.
– Точно! Тогда закончился мой самый первый период дежурства, я поехала в столицу, а моя напарница предложила зайти по дороге в «Приют путника».
– Кажется, ты тогда была не с Лаурой?
– Не с Лаурой – с Риммой. Вначале Римма была моей напарницей. Потом её перевели на службу в столицу. Помню, в тот раз я подумала: не провести ли мне отпуск в «Приюте путника» – подальше от Ореаны? Мне очень не хотелось случайно столкнуться в столице со своими родственничками. Но в итоге я всё-таки отправилась в Ореану, благо родственники мне на глаза так и не попались. Я жила в столичных гостиницах, потом в казарме – там тоже есть хорошие гостевые комнаты. Лаура всегда в них останавливается. У неё то ли вообще нет родственников, то ли отношения с ними ещё хуже, чем у меня с моими. Она не рассказывает о них никогда. Вообще, мне нравится в столице. Там людно, весело. На главной площади часто песни поют.
– Это точно. Только зря ты не осталась в «Приюте путника». У нас в округе много красивых мест. Есть озёра, ягодные места в лесу. Мы бы с тобой гуляли везде. Только ты раньше совсем не обращала на меня внимание.
– Обращала, – Рамэла обняла Имиаса за шею. – Просто мне казалось, что ты меня стесняешься. От этого я сама жутко смущалась, поэтому старалась лишний раз на тебя не смотреть.
– А ведь мы могли бы уже две эры быть вместе!
– Надо наверстывать упущенное, – прошептала Рамэла и поцеловала Имиаса в губы. – Может, это наше последнее утро…
Первые солнечные лучи ворвались в лес, оживляя заспанную зелень, медленно спустились на поля, вспыхнувшие желтизной, и разукрасили всеми цветами столицу.
С южной окраины Ореаны потянулась в поле цепь всадников. С дозорного места они казались смехотворной мелюзгой. Впереди всех скакала на лошади серая фигурка. Остальные держались от неё на некотором расстоянии.
– Это она и есть? – спросила Рамэла. – Квазилендская тиранка?
– Наверное, она, – ответил Имиас.
– Так и доложим! – сказала Рамэла, вскакивая на ноги.
***
Аюну разбудили болтовня, лязг половника о котлы и запах каши. Хофу варила завтрак на пяти кострах. «Наконец-то поем горяченького», – подумала Аюна. Она уже привыкла к походной жизни и даже научилась получать удовольствие от всего нового.
На поляне царило радостное оживление.
– Ну кто бы мог подумать? – голосил Лейтем, забавно пуча глаза. – Сидим. Дрожим. Ожидаем каких-нибудь квазилендцев, явившихся на подмогу Алисии. И видим вовсе не разбойников с большой дороги, а наших любимых Лилию и Фредерика! А? Как вам такой расклад?
Правой рукой Лейтем обнимал изящную блондинку, в которой Аюна с удивлением узнала знаменитую певицу Лилию, а левой – её не менее знаменитого аккомпаниатора, рядом с которым лежала на траве лакированная ритара.
– Ты нас не меньше удивил, – высоким голосом произнесла Лилия. – Уж тебя-то мы никак не ожидали встретить ночью на дороге. Это мы с Фредериком заядлые путешественники, спим под небом.
– Бродячие вы души! – продолжал балагурить Лейтем. – Друзья, вы бы знали, чего они натерпелись в столице! Они побывали в плену у бандитов. Их заставили петь и музицировать круглые сутки до изнеможения. Потом чуть было не назначили придворными музыкантами фальшивого короля. Но они тихонько удрали ночью. Не видать квазилендской ведьме наших музыкантов! Дуля ей! – Лейтем сложил своими толстыми пальцами внушительного вида фигу.
Фредерик раскатисто рассмеялся, с удовольствием вспоминая своё освобождение, и тренькнул струнами ритары.
– Похоже, вы старые знакомые, – заметила Лусея.
– Ещё бы! – воскликнул Лейтем. – Они ж у меня половину эры жили, репертуар готовили. Каждый день музицировали. Вот времечко было!
Аюна огляделась в поисках Вероники. Работники Лусеи Роктон и Каямбе подкидывали в костры сухие еловые ветки. Кентана протирала мокрым платком царапину на лбу Гонаива и при этом что-то ворковала ему на ухо. У повозок Лаура отчитывала сонного Эгидаса. Имиас и Рамэла гуляли, держась за руки.
А вот и Вероника. Аюна заметила её на другом конце поляны. Королева элегантно расположилась на траве, будто позировала для картины. К ней подбежала Алёнка и протянула плюшевую игрушку – забавную рыжую кошечку. Вероника в полном восторге взяла игрушку и стала рассматривать. Алёнка что-то говорила, но Аюне не было слышно ни слова. Вероника прижала плюшевую кошечку к груди и счастливо улыбнулась. Подошла наставница Мадлен, присела на корточки перед Алёнкой. Вероника отдала девочке игрушку, погладила по голове, и Мадлен повела Алёнку к повозке, на облучке которой сидели сёстры Храма Великой Матери.
Воспользовавшись случаем, Аюна спешно пробралась к Веронике.
– Доброе утро, – поприветствовала её сияющая Королева.
– Доброе утро, – подчёркнуто озадаченным тоном сказала Аюна, огляделась и продолжила: – У вас такой вид, будто вы совершенно не волнуетесь за Алика.
– Ты же знаешь, что я обычно не волнуюсь, – спокойно проговорила Вероника.
– А как же Алик? Он всё ещё в плену. Вы же вчера плакали о нём…
– Я? Плакала? Не недооценивай Алика. Он мой герой. Его преданность совершенна. Если я буду когда-нибудь плакать о нём, то это будут слёзы восхищения.
Аюна задумчиво пожевала травинку и отправилась добывать себе тарелку каши.
После завтрака Освободительная армия двинулась на столицу. Задорным голосом Лилия запела более-менее подходящую к случаю иниридскую народную песню:
Из далёкого похода
Возвращалась я домой,
Посредине огорода
Увидала домик мой.
Мне навстречу вышла мама,
Вышел старенький отец,
А в окошко из подвала
Вылез братец-сорванец.
Я немного отдохнула
В нашем домике родном,
А под вечер улизнула
На свиданье с женихом.
Некоторые воительницы ей подпевали. Фредерик ловко бренчал на ритаре, порой выписывая по струнам настоящие узоры.
Перед столицей воители выбрались из повозок и пошли пешком, держа оружие наготове.
***