Глава 19. Море
***
Аюна вышла из гостиницы на посыпанную обычным жёлтым песком улицу. Похоже, дорожных дел мастера пока не добрались до Приморского города. По краю улицы тянулась полоса из квадратных каменных плит, сантиметров на десять возвышавшихся над песком. Вероятно, на этом узком тротуарчике спасают обувь во время дождя.
На другой стороне улицы, за лотком с глиняной посудой сидела торговка и пожирала Аюну глазами: то ли мечтала ей что-нибудь продать, то ли надеялась развеять свою скуку. В число здешних многочисленных знакомых Лусеи эта торговка не входила: Аюна заметила, что они не поздоровались при встрече.
Воздух в городе везде был особый, морской. Говорят, дышать им полезно для здоровья. Аюна взглянула вдаль: оно было там – море. Улица вела прямо на пляж. Побывать на море в такой солнечный денёк – мечта! Зря Вероника отказалась. Всё равно она ничего не делает – сидит задумчивая и смотрит в окно.
Аюна увидела очередной лоток, купила грушевый сок и продолжила свою эпохальную прогулку к морю – первую в жизни.
Море медленно приближалось к Аюне, поблёскивая на солнце. В конце улицы ей навстречу раскрыл широкие объятья пляж. Она сняла ботинки, дошла по мягкому песку до воды и остановилась. Море тянулось до самого горизонта – голубое и совершенно пустынное. И гипнотизирующее.
– Днём и ночью оно напоминает небо, – сказал кто-то. Аюна повернула голову: рядом стояли три незнакомых человека: девушка, парень чуть помладше её и мужчина с бородой.
– Днём оно такое же голубое и кажется пустым, – продолжал мужчина с бородой, – а ночью наполняется искрами, как небо – звёздами.
– Но звёзды неба – это целые миры, – возразила девушка, – а ночные искры моря – только светящиеся капельки воды.
– Как знать? – отозвался мужчина. – Уверен, что море таит в себе много загадок.
– Только никто их до сих пор не разгадал, – сказал парень. – Я считаю, что море похоже на пустыню. Оно отличается от пустыни только тем, что оно намного больше и поверх песка у него есть три метра воды. В пустыне никто не живёт, и в море никого и ничего нет, если не считать морского укропа да ещё нескольких растений. В реках и озёрах, например, флора и фауна гораздо богаче. Так что пустыня наиболее родственна морю.
– Но только после неба, – сказал мужчина с бородой. – И главное сходство в том, что из неба возникла наша планета, а из моря – наш материк.
– Это что-то новенькое! – удивился парень.
– Не такое уж новенькое, – сообщила девушка. – Об этом говорится в некоторых древних книгах.
– Которые сейчас забыты, – добавил мужчина с бородой. – Сегодня ночью мы пополним наши знания о небе, море и их сходстве.
– Если получится, – сказала девушка. – Вы оба не бывали раньше у моря и не знаете, как ярко оно светится по ночам. Это скажется на работе нашего телескопа.
– Скажется, скажется, – подтвердил мужчина, – но мы-то надеемся, что не очень, верно?
– Надеемся, – согласилась девушка.
– А искупаться можно? – спросил парень. – До ночи ещё много времени.
– Можно, – сказал мужчина. – Стоило ли идти к морю, чтобы только наблюдать и ни разу не искупаться? – Он подмигнул и усмехнулся в бороду. Они направились к ближайшему зонту от солнца, расстелили под ним своё покрывало и стали раздеваться.
«Стоило ли идти к морю, чтобы только наблюдать и ни разу не искупаться?» – мысленно повторила Аюна, и тут какой-то нахал обрызгал её морской водой.
– Это что за свинство? – удивлённо спросила она.
– Залезай давай, – сказал хулиганистый белобрысый парень, стараясь удержаться плашмя на воде. Его тень колыхалась на подводном песке. «Надо же! – подумала Аюна. – В воде тоже есть тень».
Она узнала парня – это был помощник Лауры, и звали его, кажется, Эгидас. Аюна воровато осмотрела пляж. Лауры нигде не было, да и не могло её тут быть. Тогда Аюна сделала два шага вперёд и пнула воду. Эгидаса накрыл мощный ливень брызг. Аюна тут же отскочила на безопасное расстояние.
– Отомстила, – констатировал Эгидас. – Давай сплаваем наперегонки?
– У меня сок, – сказала Аюна, показывая бутылку. – К тому же мои вещи могут украсть, если я их оставлю.
– Да кому нужны твои вещи? – удивился Эгидас. – Кажется, у вас в столице в такой одежде девочки в школу ходят.
Аюна нахмурилась.
– Не в такой. И нечего обсуждать мою одежду, достали уже! Что хочу, то и ношу.
– Я тоже что хочу, то и ношу, а ношу то, что удобно. Можешь оставить свои вещи вон там, рядом с моими. Тут на пляже никто не ворует – уж я-то знаю. Я каждую эруну сюда по нескольку раз прихожу.
– Ладно, уплывай отсюда подальше, – сказала Аюна. – Я сейчас тоже в воду пойду и не хочу, чтобы ты брызгался.
Аюна разделась, оставив только лифчик с трусами, и стала заходить в море, держа в руке бутылку с соком. Слева веселилась учёная троица – они стояли по пояс в воде и кидали друг другу мяч. Эгидас уплывал вправо.
Аюна медленно шла в море. Вода приятно прикасалась к её телу всё выше и выше. Это была другая вода – не такая, как в озёрах или столичных каналах. Тело в ней ощущалось совсем лёгким.
Эгидас вынырнул рядом.
– Поделись соком, – сказал он.
– Ещё чего! – отрезала Аюна. – Не мешай, я хочу пообщаться с морем.
Эгидас нырнул и уплыл.
Аюна зашла далеко. Вода доставала ей до шеи. Руку с бутылкой сока приходилось держать поднятой вверх – так в школе тянули руки всякие знайки. И сейчас, наверное, тянут. Без сока, разумеется. Пляж казался теперь далёким. Вокруг никого не было. Аюна посмотрела на горизонт и представила, что уже очень долго плывёт одна по морю. Никого нет, только она, небо и море.
– Выбрось ты свою бутылку и ныряй! – крикнул издалека Эгидас.
Аюна допила сок, запустила бутылку подальше и нырнула. Под ней мелкими волнами лежал жёлтый песок. Она поплыла, а её тень заскользила по песку следом. Аюна попыталась нырнуть поглубже, но вода сопротивлялась. Тогда она всплыла на поверхность, полежала на воде, отдышалась и нырнула вертикально вниз. Схватив руками песок, Аюна выровнялась горизонтально и поплыла у самого дна. Вода была очень прозрачная – видно далеко. Впереди на дне что-то блестело. Она поплыла туда мимо одиноко растущего морского укропа и обнаружила свою бутылку из-под сока. Бутылка чуть зарылась в песок и выглядела очень таинственно. Аюна вернулась к морскому укропу, очень похожему на обычный укроп в огороде, и потрогала его рукой. На ощупь он был тем же огородным укропом. Она вырвала его и всплыла.
– Я уже стал подозревать, что ты потонула, – сообщил Эгидас, проплывая мимо.
– Потонешь тут, как же, – сказала Аюна. – Я вся из сил выбилась, чтобы до дна достать. Меня выбрасывает на поверхность.
– Ещё бы! – ухмыльнулся Эгидас. – Это же море! А игроки уже успели растворить свой мяч.
– В смысле – растворить?
– Бородатый дядька его пропустил. Я думал, что парень пропустит – он у них самый неловкий. Они ещё немного его покидали, а потом он сдулся прямо в руках у девицы.
– Мяч сдулся?
– Ну, само собой. Что там ещё могло сдуться?
– А почему он сдулся?
– Я же говорю: растворили!
– Как?
– В воду уронили. Ты училась в школе или нет?
– Училась, – огрызнулась Аюна. – Иногда.
– Училась, а про море ничего не знаешь. Морская вода почти всё растворяет. Если бы она не растворяла, тут бы плавали лодки, как на реках. Представляешь, какие лодки можно было бы построить, когда вокруг столько воды?
– И что, до сих пор не научились делать нерастворимые лодки?
– Конечно нет. Из песка же лодку не построишь.
– Из песка можно сделать что угодно, – учёным тоном произнесла Аюна. – Столичные дороги сделаны из песка.
– Подумаешь! Здешние дороги тоже из песка.
– Ха! Здешние дороги – из глины, просто посыпанной сверху песком. А в столице дороги из проклеенного песка. Они ровные и прочные. На них даже шпильки следов не оставляют. Так вот, если песок проклеить, то из него можно что угодно сделать: камни, дом, лодку и так далее.
– Такая лодка всё равно плавать не будет, – подумав, сказал Эгидас. – Клей растворится – и лодке конец.
– С чего ты взял?
– Да пробовали уже, наверное. Вон там вдалеке городская свалка. Там в море сбрасывают мусор. Через пару дней, а то и раньше, от него вообще ничего не остаётся. Так и клей твой растворится. А ещё лодка потонет, стоит её в воду спустить. В море все вещи тонут. Сходи на свалку и посмотри.
– Ну хорошо, – медленно проговорила Аюна. – А что, если лодку свить из этого? – она подняла из воды руку, в которой сжимала морской укроп.
На лице Эгидаса появился ужас.
– Ты это со дна сорвала? – еле выговорил он.
– Со дна, – пробормотала озадаченная Аюна.
– Он ядовитый! – выкрикнул Эгидас.
Аюна в ужасе отбросила укроп, который сразу пошёл ко дну, и стала отмывать руку.
Эгидас уплывал к берегу. Аюна посмотрела ему вслед. Он плыл всё медленнее – казалось, силы покидали его. Наконец, он остановился и разразился неудержимым смехом.
– Ты бы видела своё лицо! – заорал он и снова забултыхался.
– Сейчас ты получишь плавание наперегонки! – сквозь зубы процедила Аюна и устремилась к Эгидасу, как хладнокровная охотница к жертве. Эгидас почувствовал серьёзность её намерений и быстро поплыл к берегу. Аюна плыла, равномерно дыша, равномерно отталкиваясь от воды, строго сохраняя внутренний ритм и рассчитывая силы. Однако Эгидас уже вылезал на пляж, а ей ещё надо было плыть и плыть.
«Натренировался грести, – подумала Аюна, – раз постоянно сюда наведывается».
Эгидас побежал туда, где лежала их одежда, прихватил свою, быстро оделся и ушёл.
– Трус! – презрительно сказала Аюна, выходя из воды. Она оглянулась на море. Какое же оно красивое и спокойное! Ей снова захотелось в него забраться, тем более что теперь никто не будет мешать. Аюна оглядела себя, и тут только до неё дошло, что её лифчик и трусы не растворились. Она хихикнула и пошла одеваться – кто знает, может, после очередного заплыва она останется без них?
Когда она одевалась, знакомый голос сказал:
– Только не дерись и не бросайся песком, пожалуйста.
Аюна оглянулась. Эгидас протягивал ей мороженое. Нахмурив брови, Аюна взяла мороженое, развернула бумагу и долго думала, не сунуть ли всё это Эгидасу за пазуху: ворот его футболки был просторный – туда много влезет. Всё же она решила не переводить продукт.
– Слушай, – сказала Аюна, поедая мороженое, – а почему ты тут развлекаешься, вместо того чтобы тренироваться на учениях или помогать своей начальнице?
– Ну, меня отпустили, – ответил Эгидас.
– Лаура отпустила тебя купаться в море? – с сомнением поинтересовалась Аюна.
– Да какая разница? Говорю: отпустила ненадолго. А я по дороге зашёл на пляж.
– Что-то ты темнишь. Она тебя в отпуск, что ли, отправила? Одного?
– Не в отпуск. За гранатовым соком… Выдашь меня?
– Да ладно уж, – фыркнула Аюна. – Очень надо. Знаешь, я бы на твоём месте постаралась её не злить.
– А она часто злится?
– Не в этом дело. Она… Вообще-то, я её мало знаю и ни разу не видела, чтобы она злилась, но лично я бы её злить не рискнула. Мне кажется, что она вначале виду не подаст, что злится, а потом отомстит. И мороженым её не задобришь.
– Не знаю, так оно или нет, а всё-таки Лаура – очень милая девушка. Но самое главное – то, что она моя дама сердца, и я на ней женюсь. Я всегда исполняю свои клятвы.
– Вот это новости! – опешила Аюна. – Вы же познакомились даже не вчера, а сегодня!
– Это любовь с первого взгляда. Ладно, спасибо за совет. Побегу к ней, чтобы её не злить.
– Быстрей беги, – усмехнулась Аюна, а про себя подумала, что из всех неподходящих пар Эгидас и Лаура – самая неподходящая. «До свадьбы они не дотянут, – однозначно решила она. – А если дотянут, тогда я…» Аюна стала придумывать, что бы она такое сделала, чего никогда бы не сделала, и, наконец, её осенило: она подойдёт к ним после свадьбы, чмокнет их обоих в щёчки, а Лауре персонально скажет: «Поздравляю тебя, милая девушка!» Вроде бы обычное проявление дружелюбия, но Аюна так никогда не поступит. Может быть, для кого-то это обычное дело и ничего особенного в этом нет. Например, две эры назад Вероника, Инесса и Элен подарили Аюниному шкафу нарядное красивое платье. Тогда Вероника поцеловала Аюну в щёку и сказала: «Поздравляю тебя с днём рождения, милая». Допустим, Аюна действительно казалась Веронике чем-то милой. Но назвать милой Лауру мог только этот странный шутник. Просто Эгидас не видел, что она сделала с молодым прихвостнем Алисии в Оружейном замке. А если бы видел, то понял, что от Лауры надо держаться подальше.
***
Когда Аюна возвращалась в гостиницу, ей снова вспомнились её нарядное платье в шкафу и заявление подруг (в лице Инессы), что пока Аюна не начнёт носить это платье, они больше никакой одежды ей не подарят. Испугали!
– Вы тут живёте? – спросили сзади. Аюна уже тянулась к ручке двери, когда услышала этот красивый высокий голос. Она стала оборачиваться и тут же отпрыгнула в сторону, развернулась, встала так, чтобы тонкая колонна навеса оказалась между ней и девушкой. Вначале Аюне показалось, что это Лаура её подстерегла. Но это оказалась совершенно незнакомая девушка, напоминавшая Лауру цветом волос, ростом и фигурой. На девушке была одежда служительницы Храма Великой Матери.
– Хорошая реакция, – сказала служительница. – А если так?
Каким-то образом она моментально оказалась лицом к лицу с Аюной.
– Расскажите мне о Королеве Веронике всё, что знаете! – приказала служительница Храма.
Аюна смотрела на неё и ничего не могла поделать. Её как парализовало. Аюна даже не могла понять, какого цвета у служительницы глаза, но чувствовала, что служительница проникает своим взглядом в её сознание. Аюна попыталась собраться с силами и позвать на помощь.
– Не сопротивляйтесь, пожалуйста, – сказала служительница. – Мне действительно надо знать. Это очень важно.
«Рядом за лотком сидит торговка – она поможет», – подумала Аюна и резко повернула голову. Она увидела женщину, откинувшуюся на спинку своего раскладного кресла. Торговка спала. А может, её убили?
– Я прошу вас! – властно произнесла служительница. – Вы просто не понимаете, как это важно!
Она взяла Аюну за плечи и притянула к себе. Аюна закрыла лицо ладонями и отчаянно подумала: «Вероника, помоги мне!»
***